Проводится фестиваль документального кино “Флаэртиана”, проходят съемки фильмов, как российских, так и пермских режиссеров. Лето в Перми богато на кинопроизводство: новый сезон “Реальных пацанов”, съемки фильма “Многотрудная жизнь Ивана Семенова”, съемки телепроекта “Я стесняюсь своего тела”. Это только популярные проекты. О развитии киноиндустрии и ее влиянии на город мы поговорили с Лизой Поповой, операторкой документального кино.
— Почему авторы кино выбирают Пермь и Пермский край в качестве съемочной площадки?
— Мне кажется, что, во–первых, здесь исторически сложилось: снимали кино ”Иван Семенов”, в целом была культурная революция, которая благоприятно сказалась на отношение к искусству, на отношение к кино. Пермь утвердила себя, как город толерантный к культуре, поддерживающий культурные события.
И вторая причина: у нас основные кинопроизводства в Москве, но в Москве очень сложно снимать натуру – не павильонные сцены, а именно когда локации находятся в интерьерах, общественных и природных местах, их очень сложно в Москве утвердить, требуется много документов. Есть локации, приспособленные для кино, но конечно, если хочется сделать что–то новое и необычное, то они уже кажутся немного заезженными: “У всех это было”. Я смотрела сериал “Хэппи–энд”, а потом смотрела фильм, недавно вышел “Джетлаг”, и там фигурирует одна и та же квартира. Художественно иначе она осмыслена, но планировка вся та же самая и очевидно, что снималось все в одной квартире. И это [происходит] из–за дефицита локаций и мест съемок в Москве.
И поэтому часто выезжают в самый ближайший киногород от Москвы – это Ярославль, там очень много снимают. И вот теперь начали двигаться по регионам. Пермь выделяется тем, что у нас есть своя синематика, своя киностудия и есть в институте культуры преподавание режиссуры, чего нет точно во многих городах. И в совокупности этих факторов выливается это явление, как кино в Перми.
— Расскажите подробнее про пермскую киностудию и синематеку.
— Синематекой заведует Павел Печёнкин, он же организует фестиваль “Флаэртиана”. Его команда собирает [много] самых разных классных документальных фильмов, и в кинотеатре “Премьер” показывают как раз таки кино авторское, хорошее и за это [им] огромное спасибо. Синематека занимается сбором разного кино и поддержкой кинопроизводства здесь. Этот же человек организовал киностудию “Новый Курс”, и там работают люди, которые занимаются фестивалем “Флаэртиана” и работают в кинотеатре “Премьер”, и в то же время сами запускаются на какие–то проекты, связанные со съемками.
Как правило, это документальное кино, потому что мало ресурсов для съемки игрового кино здесь. Это требуется большая команда специалистов, начиная от помощника второго режиссера, хлопушка, дальше, осветители, гафферы, дольщики и много–много кого. А таких специалистов здесь нет, и, чтобы снимать документальное кино, они не требуются. Есть много вокруг событий, которые могут быть интересны с документальной точки зрения, много героев, про которых интересно снимать. Культурная специфика. Поэтому документального кино много в Перми.
— Выберете ли вы, как молодой автор, Пермский край для съемок?
— Мне бы хотелось, пока мало возможностей. Уже есть предложения, немножко я тут снимаю, но такого масштабного проекта нет, но я бы хотела. Мне кажется, я бы взяла что–то связанное про единение человека с природой, и вообще как природа проникает в города, это было бы что–то точно поэтичное. Я бы не снимала социальную историю и событийную тоже я бы не брала, а вот скорей я бы снимала о том, как чувствует себя человек, живущий в городе, где большая река в центре. Очень много бы обращалась к теме природы, потому что у нас какие–то невероятно потрясающие закаты и рассветы, анализировала бы фактуру гор, и все это было бы больше абстрактно, чем нарративно. Не пыталась бы рассказать какую–то историю, а пыталась бы передать образ города, находящегося у подножия Уральских гор.
— Съемка кино – сложный процесс, с какими трудностями сталкиваются молодые авторы кино?
Первая трудность – найти единомышленников, должны сойтись звезды и удачные встречи, вторая сложность – найти средства, финансирование, поддержку в целом, студию, которая готова запустить. И особенно, если хочется снимать что–то оригинальное, необычное, сложное для восприятия, то найти финансирование – большая задача. Особенно учитывая, что на кино требуется правда большие деньги, полтора миллиона – фигня, это очень мало, ерунда полнейшая. Счет идет на несколько миллионов, миллиарды даже, для больших проектов. Мало кому представляются такие цифры и мало кто готов такие деньги отдавать в киноиндустрию.
В Перми следующая трудность – найти оборудование, команду, поддержку. Например, если я снимаю здесь, то я чаще всего выполняю несколько ролей: я и операторка, и фокус кручу, и сама себе механик камеры, а в кино в Москве у меня есть целая команда, которой я управляю, а здесь я просто не смогу ее себе обеспечить. Либо это будут очень непрофессиональные люди и мне приходится мини-киношколу в рамках съемок одного фильма организовывать, что достаточно сложно по ресурсам и не каждый фильм способен это потянуть.
— Насколько перспективно кино в Перми? И какие будущее у пермского кинопроизводства?
— Для документального кино очень перспективно, особенно пока будет существовать фестиваль “Флаэртиана”. Каждый год сюда приезжает огромное количество очень влиятельных людей, очень крутых режиссеров, режиссерок. Это все подпитывает, это все коммуникации. А что касается игрового кино, мне кажется, что пока что это возможно только так, что приезжает московская команда, снимают и уезжают, а в своих фильмах пока это очень трудно и бесперспективно – снимать здесь игровое кино.
Актеров много, но они все театральные. У нас более театральный город, основные: Театр–Театр, Театр “У моста”, оперный и люди, которые учатся здесь на актеров и актрис, они сразу же предполагают, что, вероятнее всего, они будут работать именно в театре. И мало, кто мне кажется, на кино ориентирован, учатся работать с камерой, поэтому мало слишком кадров для кино здесь.
Для Перми большое достижение, если один или два игровых фильма снимают в год. И предположить сколько людей там работает: есть один режиссер, один оператор–постановщик, один художник–постановщик, все по одному. А если выпускается целых курс режиссеров, то как им реализовываться? И конечно же, очень много ребят хотят уехать в Москву, потому что там не один игровой или документальный фильм в год, а гораздо больше, можно найти себя не только, например, в кино, но и в съемке рекламы, клипов, режиссуре фэшена. Гораздо шире спектр.
И если вдруг у какого–то, я даже не говорю про Пермь, у любого регионального города получится обеспечить пять–восемь–десять проектов, то это будет нормально, даже не хорошо. Нормально. Пока что все очень централизованно, пока что [есть] Москва есть работа, есть варианты работы, а Пермь есть вот такая пустыня, где один раз прокатиться перекати–поле и все на него хватаются, все обращают на него внимание, а так безрыбье.
— Насколько влияет индустрия кино на туризм в городе?
— Мне кажется, что очень сильно влияет, но в том случае, если как с “Реальными пацанами”: когда берется некая культурная особенность связанная с говором, с подачей, с актерским существованием. Тут же люди так и существуют с таким открытым отношением к жизни, как показаны герои “Реальных пацанов”. И если берется за основу фильма культурная специфика, то что здесь Пермь – город реальных пацанов, то конечно, автоматически и город, и герои, и актеры становятся такой достопримечательностью, и очень сильно привлекают туристов. Как такой бренд города получается.
Если это кино, не затрагивающее особенности региона, то мало об этом будут говорить. Вот например: “Географ глобус пропил”, несмотря на то, что это абсолютно пермская история и писалась она в Перми, и снималась в Перми, но ее не так воспринимают. Там очень много обобщений, такие архетипичные герои, очень российские, это в целом про всю Россию, а не про Пермь, поэтому это уже мало служит для привлечения туристов.
— “Реальные пацаны” полюбились зрителям из-за культурной специфики?
— Даже сейчас, если я в Москве кому–то рассказываю про пермский говор и его как–то пародируют, говорю, что у нас вместо “Да” часто отвечают “Но–но” это всех очень забавляет, и конечно же, привлекает: “Ого, а в России не все одинаково”. Все любят простоту этого сериала и простоту героев, они вроде бы обычные: такой “свой в доску” парень Колян, но при этом есть в нем глубина, и это тоже очень важно, чтобы было некое узнавание себя в этом герое.
Основными точками притяжения туристов в Перми стали не только памятники и музеи, расположенные на стандартных туристических маршрутах, но и места, где проходили съемки сериалов. Мы отправились в одну из самых узнаваемых квартир города – квартиру Коляна, где проходили съемки “Реальных пацанов”. С Андреем Солодовников, хозяином квартиры, мы поговорили о том, как проходили съемки, как квартира стала музеем и, что влияет на туристов, когда они приезжают в Пермь.
— Как была выбрана квартире для съемок “Реальных пацанов”?
— Основатель, шоураннер, сейчас такое слово есть, Антон Зайцев написал сценарий оригинальный “Реальных пацанов”, но, чтобы войти в индустрию, когда ты ноунейм этого мало. Нужно снять пилотный проект, это две серии или серию. За отсутствием финансов на этом этапе снимается по знакомым, актеры набираются, локации набираются, техника набирается, все что есть. Это связано с ограниченным бюджетом, бюджет у них был совсем маленький, не знаю, они, наверное, больше актерам дали за их время.
Мы с ними знакомы были, с Сергеем Долгушиным – оператором, с Антоном Зайцевым, а с Колей мы знакомы были давно, потому что у нас папы знакомы. Были соседями, тут на районе. Потом он в университет поступил, а я в другой, потом я вижу он там квном занялся, ну мы так общались: “Привет–привет”. Я здесь, на этой квартире студенчество один жил, повезло. Такая веселая квартира всегда была, поэтому они обратились ко мне и сказали: “Нам примерно такая квартира нужна, можно мы у тебя поснимаем?” Два дня они снимали, мы с ними потом выпили коньяку за успех мероприятия. Через полгода они мне позвонили и сказали: “Нас утвердили в Москве, наш пилотный проект, нам нужна твоя квартира, чтобы снимать первый сезон.” Уже не на два дня, уже на месяц. Я еще здесь жил, мне надо было переезжать, все эти вопросы они решили. И вот в десятом году они снимали, и, по–моему, осенью сериал вышел. Никто тогда, на тот момент, не знал какая реакция [будет у] зрителей, какие рейтинги. Удивительно, что жители России восприняли его очень хорошо, потом второй сезон, третий, и до тринадцатого года здесь активно съемки шли.
— Какая была реакция у соседей на съемки сериала?
— Конечно, первый сезон было непонятно: “Кто снимает?”. Это сейчас все понятно. тогда были вопросики. Персонал, который на площадке работал, очень хорошо общался с жителями, хотя жители себя проявляли. Жизнь не такая, так сказать, однообразная. Была бабушка, уже покойная, она себя вела интересно. Активно привлекала к себе внимание, с балкона даже на них что–то сбрасывала или лила. Живешь одна в квартире и все, а тут у тебя под окнами такая команда, и можно проявить свое недовольство: ”Вы мне все мешаете телевизор смотреть”.
— С какого момента квартира стала музеем?
— Они засветили пару раз адрес в телесериале и стали люди ходить сюда, стучаться в окна. Я людей пускал. Всегда это была идея: “Музей, музей”, она так долго ходила, что в какой–то момент я сдался. И с 10 октября 2019–го года мы начали. Этим занимался другой человек, но началась пандемия, и вот тогда все контакты на меня перешли, начали звонить мне. Я поначалу к этому не так положительно относился. Самая главная мотивация – эмоции людей. Я увидел, как они реагируют на это, не один человек, действительно равнодушным отсюда не уходил. Все со всей страны [приезжали], мне несложно прийти, открыть дверь, что–то рассказать. Остаюсь до сих пор плохим бизнесменом, основной выгодоприобретатель – это кот. Он кушает хороший корм и немножко на квартплату хватает, в сухом помещении живет.
— Квартиру Коляна посещают фанаты сериала со всей России и стран СНГ. Какие впечатления на них производит наш город?
— Написана табличка, меня сейчас спрашивал блогер, “охраняется государством”, вот интересно, как государство охраняет? Что? Для чего? Глядя на этот дом у гостей города, а приезжают люди из многих городов, могу сказать точно, со всей России, ассоциация Перми с такой охраной дома, это, конечно, печально.
Я не хочу громкого: «Сохраним Дом Грузчика!». Для меня важно эту известность правильно переформатировать: в чистые подъезды, чтобы у нас наконец–то нормальный асфальт [положили], чтобы не наступать в лужу, в которую я наступал 20–30 лет назад, внешне облагородить. Прекрасные
мансарды, все спрашивают, но туда не зайдешь, потому что отваливается потолок, все аварийное. Прекрасная башня, которая заросла деревьями.
Это не улица Ленина и не Компрос, тут нет потока, но сюда люди приходят, и у них [город] ассоциируется с этим. Место популярное, может быть не у пермяков. Я смотрю по рейтингам достопримечательностей Перми, мы уже в пятерку входим, хотя вообще ничего для этого не делаем, в плане рекламы. Мы не сотрудничаем ни с одной туристической организацией. Люди гуглят, смотрят. Это настоящий живой интерес россиян, которые приехали в Пермь. Они все это видят и хотят поскорее сесть в автобус или такси и уехать отсюда. Это интересный объект, он не просто как объект интересен, тут еще история есть у этого дома. Он с точки зрения архитектуры интересен.
Жизнь говорит всем специалистам по туризму, что сюда без всех их докладов и всего остального, жители России приезжают. Без всех информационных поддержкой, без всего мощного: “Пермь – туристический рай”, они сюда приезжают и почему вы не хотите поддержать этот поток? Сделать [так], чтобы сюда приезжали люди, и чтобы у них были хорошие впечатления [не только] от сериала, но от города, что здесь действительно охраняется государством интересные архитектурные здания.
Киноиндустрия приносит популярность как авторам, актерам и съемочной группе, так и городу. Фанаты из разных регионов готовы приезжать на места съемок, чтобы окунуться в атмосферу любимых кинопроизведений. Этот факт может стать толчком для создания комфортной туристической среды в городе.
