Мы продолжаем публикацию дневников Виктора Плешкова. Напомним, в марте 1919 года несостоявшегося студента Пермского университета, бывшего сельского учителя призвали в Сибирскую армию. Он попадает в состав воинских подразделений, которыми командует генерал Пепеляев. Именно эти части в декабре 1918 года взяли Пермь.
Сейчас идёт наступление: «Штаб и фронт быстро двигались на запад…А там, за фронтом, ещё голод, еще разруха… Нам выделили новое обмундирование : защитного цвета гимнастёрки, брюки, шинели, на ногах были солдатские ботинки с обвёртками…»
К концу апреля войска под командованием генерала Пепеляева получают долгожданный приказ покинуть Оханск и выдвинуться в сторону Глазова, вместе с частями покидает родной город и Виктор Плешков:
«Дедушка – возник заворотил лошадь от ворот на дорогу. У ворот стояла гнедая крестьянская лошадь , заряженная в телегу. Заторопились с отъездом, присели на дорогу по русскому обычаю… Папа с мамой благословили меня иконой святителя Николая. Она была уже третий раз в руках родителей. Первый раз- когда я уезжал в Пермь, второй раз – когда благословили меня они благословили в военный поход…Я сел в телегу, лошадь тронулась вперёд по тракту. На больших участках дороги сохранились берёзы и липы с Екатерининских времён. Красивые аллеи могучих белоствольных берёз тянулись здесь вёрстами. Поражала сохранность этой природной красоты. Прощай Пермская губерния, прощай родной город…»
Вскоре войска прибывают на территорию нынешней Удмуртии в старинное село Дебесы. Здесь находится штаб этого участка фронта. Виктор Плешков встречает командира дивизии генерала Бронислава Зиневича и описывает его в своём дневнике : « На крыльце штабного домика был начальник нашей дивизии генерал-майор Зиневич. Он давал какие-то распоряжение. На нём была шинель с золотыми погонами и серая высокая шапка офицерского покроя. Я много слышал о генерале…»
СПРАВКА: Бронислав Михайлович Зиневич – русский офицер, участник Русско-Японской, Первой мировой и Гражданской войн. В декабре 1919 года Зиневич возглавил в Красноярске мятеж. 23 декабря передал гражданскую власть «Комитету общественной безопасности». Начал по телеграфу переговоры о перемирии с красными и потребовал того же от отступающих белых войск под командованием Каппеля. Содержался в Омском концлагере. В 1920 году отправлен в Москву в распоряжение Особого отдела ВЧК. Принят на службу в РККА. Служил помощником инспектора пехоты при помглавкома по Сибири. Проживал в Омске. Арестован Омской губЧК в 1921 году и отправлен в Москву , а затем был заключён в Бутырскую тюрьму и расстрелян.
Уже в мае положение на фронте сильно измениться, войска Пепеляева вынуждены будут оставить занятые позиции. Вскоре «белые» оставят Уфу, начинается отступление:
«В русской жизни свершалось становление новой жизни, менялись устои старого порядка. Что несёт большевизм с его кровавым, голодным режимом? Что несёт Сибирская и другие армии «белых»? Куда они поведут порядок жизни? К свету и счастью или к моральной гибели русского народа? К увеличениям разгула и борьбы за власть? Всё это были неразрешимые тогда вопросы…»
По всей бывшей Пермской губернии начинается массовая эвакуация населения, люди бросают свои дома, оставляют всё, что нажито, и спешат уехать подальше в тыл, за Уральские горы. Многие думают, что скоро вернутся на прежнее место, родные Виктора Плешкова также оставили Оханск:
«Я ещё раз прошёл по всем комнатам…В доме было всё раскрыто и разбросано. На меня взглянули голые стены. После отъезда хозяев в доме, по-видимому, побывали чужие люди… Ветер шелестел по полу разбросанными бумажками. Окна были раскрыты. Меня душили слёзы, тоска и одиночество, пустота и отчаяние. В переднем углу висела икона Святителя Николая, кроткий лик Святителя грустно смотрел на меня. Пустой отчий дом остался одинок. Все улицы были пусты, люди точно вымерли… Неудержимая волна народного бегства из своего родного крова! Вся эта людская лавина движется в восточном направлении, в своё неизвестное вперёд. Сколько жизненной правды раскрывается в этом народном бегстве!..»
Отступление, как, впрочем, и вся Гражданская война в России в целом идёт вдоль железной дороги, вот позади уже Оверята, Шабуничи, Курья:
«Вот я вижу задымлённую Пермь. Она дымит трубами заводов и камскими пароходами… В штабе получили приказ выгружаться из эшелона на подводы. Сказали , что сначала поедем в «Красные казармы», где находится гарнизон в Перми, а там будет решено, куда и когда отправляться дальше. Около десяти часов утра станцию содрогнул громкий взрыв. Это был взорван железнодорожный Камский мост. Наш эшелон прошёл мост одним из последних…».
Продолжение следует. По материалам книги В.А. Костиной « Пермь-Великая Православная». Фотографии из архива М.Ю. Кориненко и В.А. Костиной.
