Культурная политика в Перми двух последних десятилетий, «учрежденная» в губернаторство Олега Чиркунова, неизбывно упирается в проблему меткого названия и удачного символа. Спроси у любого пермяка: считает ли он свой город уникальным, во многом не похожий на другие российские «миллионники»? Большинство скажут – «да». Попроси объяснить: «В чем именно состоит эта уникальность?» Нетривиальных ответов будет немного. Да и сводиться они будут к «знаменитому балету», «большим заводам» и «красивой реке, какой нет даже в Екатеринбурге»…
От бедного до «бледного»: как губернатор Олег Чиркунов хотел превратить Пермь в Куритибу
В чем, на самом деле, заключается уникальная «пермская изюминка», да и есть ли она, как факт или хотя бы как миф? Над этим ломали голову не только пермяки, но и работавшие в Прикамье за немалые (в основном бюджетные) деньги дизайнеры, продюсеры, режиссеры и сценаристы всякого рода театрализованных шоу.
Амбициозную программу попытался сформулировать губернатор Прикамья Олег Чиркунов, издавший в 2011 году брошюру «У города должна быть мечта». В ней, с отсылками на опыт известного бразильского архитектора и мэра города Куритиба Жайме Лернера, глава Пермского края, весьма далекого от Южной Америки (по крайней мере, географически), попытался сформулировать основные принципы развития Перми на ближайшую перспективу. Притом выделяя те «уникальности», на которые, по его мнению столица Прикамья могла сделать ставку. «Номером один» короткого списка стала как раз новая культурная политика. Олег Чиркунов несколько наивно делился с читателем своими впечатлениями от выставки «Русское бедное», незадолго до этого устроенной на Речном вокзале Перми:
«Я увидел массу радостных, улыбающихся лиц посетителей. Многие экспонаты вызывали добрую улыбку. Логотип газеты «Правда» из автомобильных камер, огромная деревянная мясорубка, скелеты животных из вешалок, рубанков и прочей домашней утвари, музыкальная шарманка, ассоциирующаяся с детским воспоминанием. В общем, это был колоссальный успех…
На этом все и могло закончиться. Выставка и выставка, музей и музей. Но, к счастью, в этот момент началось жесткое противостояние «пришельцев» с частью местного культурного сообщества. «Пришельцам» пришлось защищаться, им пришлось думать о том, как привлечь на свою сторону местных людей искусства. Именно для этого был задуман фестиваль «Живая Пермь».
Закат «Белых ночей»… Продолжение следует?
Затем был придуман проект «Белые ночи в Перми», рассчитанный на месяц и призванный «наполнить живыми событиями» повседневную уличную жизнь мегаполиса, превратить ее в один «большой праздник». Но этого как раз сделать не удалось. Доморощенных артистов, художников и музыкантов в Прикамье оказалось достаточно, а вот поклонников, в основном, любительского искусства, готовых ходить на выставки и концерты ради «движухи» – обнаружилось не слишком много. Гастролеры и туристы из других регионов в Пермь тоже бурным потоком не хлынули. К тому же, – вот она, сила привычного символа, – оказалось, что в других городах «Белые ночи» прочно ассоциируются исключительно с Санкт-Петербургом: поэтому значительная часть пермской фестивальной рекламы по различным регионам России, видимо, недурно «поработала» на Питер.
Уже к 2015 году стало ясно, что и название себя не оправдало, и расходы для краевой казны слишком обременительны – около 20 млн. рублей стоило только строительство фестивального городка. Общий бюджет фестиваля в 2014 году превысил 180 млн. рублей, в том числе млн. рублей – деньги края и города. На последние несколько «Белых ночей» обрушился шквал критики за плохую благоустроенность площадок, «бедную программу» и общий дух «провинциальности», который никак не соотносился с девизом «Пермь – культурная столица Европы». В 2014 году «Белые ночи» завершили свою недолгую историю.
В конце 2022 года организаторы торжеств по случаю 300-летия Перми (председатель регионального оргкомитета – губернатор Дмитрий Махонин) заявляли о планах провести летний фестиваль с ностальгическим рабочим названием «Белые ночи на Каме». Но затем от этой идеи отказались, видимо, вспомнив, неудачный опыт 2010-ых.
Может, надо проще и «теплее»?
Приглашенный оргкомитетом «Пермь-300» для разработки фестивальной концепции фигурист Илья Авербух сообщил, что от названия «Белые ночи» решено воздержаться из-за ассоциаций с Санкт-Петербургом. Фестиваль назвали «Город встреч». Но и это название тоже вряд ли можно считать удачным. Шутники в социальных сетях напоминают, что в 1970-80-ые годы «городами встреч» отпускники называли места отдыха у южных морей, где утомленные строгой советской моралью граждане позволяли себе «курортные романы». Авторы идеи, конечно, вкладывают в свой «бренд» совершенно другой смысл, говоря о «многовековом пересечении и взаимодействии на пермской земле различных культур, народов и традиций». Название фестиваля определяет Прикамье как уникальное «место встречи разных миров, мифов и реальности, возможного и невозможного».
Но, нет же, не уникальное! Дело в том, что в современной России, учитывая ее историю, сложно найти регион, где не жили бы рядом друг с другом разные этносы, не звучали бы «по соседству» славянские, тюркские, финно-угорские, и прочие языки. Пермский край – совсем не исключение. Да и зачем говорить в масштабах страны, достаточно взглянуть на соседей Прикамья: Свердловская и Оренбургская области, Удмуртия, Башкортостан… В таком окружении Западному Уралу трудно претендовать на какую-то особую оригинальность – будь то взаимодействие народов, культур, религий или даже кулинарных традиций.
Сделать акцент на происхождении Перми от «горнозаводской цивилизации» – тоже явно подход неудачный, поскольку десятки больших и малых городов Урала (включая Екатеринбург, который в этом году тоже празднует свое 300-летие) ведут свою историю от медеплавильных заводов и поселков при них. В столице Урала, наверное, поступили удачно, разбив основную программу августовских праздничных мероприятий на разные небольшие локальные фестивали, на любые «вкусы и цвета». В том числе – «Атмофест» (ландшафтное искусство), «Лица улиц» (театры), «АтомФест» (современная музыка), «STENOGRAFFIA» (работы художников) и даже финал конкурса «Мисс Екатеринбург» с шоу-дефиле дизайнеров одежды. Слоган праздника у наших соседей: «Екатеринбург — город для тебя» или «Сердцем всегда с тобой». Всего по городу установят 480 баннеров с этими «девизами»: такое теплое и эмоциональное «личное обращение» (на баннерах будут фото известных людей) дойдет фактически до каждого. Наверное, так, без лишнего пафоса и по-дружески, все-таки лучше, чем туманное «Место встреч» в Перми, кажется, обращенное ко всему прогрессивному человечеству в целом, а значит – ни к кому конкретно и лично. Для Перми, возможно, больше подошло бы название фестиваля, связанное с медведем, изображенным на гербе города. Кстати, в 2013 группа пермских ученых опубликовала книгу «Пермь как стиль», основанную на социологии. Авторы пишут:
«Еще в 2008 году было проведено исследование, согласно которому самым востребованным символом пермской уникальности выступает символ медведя. Наш опрос подтвердил популярность этого символа для пермяков, так как именно памятник медведю стоит на первом месте среди всех памятников культуры, с которыми местное население готово идентифицировать Пермский край. Всего его назвали в рамках открытого вопроса 19,7% опрошенных… На втором месте – «Пермяк – соленые уши» – 17,3%. Несмотря на относительную молодость этого арт-объекта, его смысл восходит к историческому прошлому пермской земли. Среди других значимых культурных символов дореволюционного периода истории – кафедральный собор (галерея), Хохловка, Белогорский монастырь, дореволюционные здания»…
Так что, вариантов немного – или «Встречи с медведем» (что звучит несколько пугающе), либо «Город соленых ушей» – это, пожалуй, даже привлекло бы дополнительных туристов. Да и просто всех, любителей по-доброму посмеяться, но пока еще незнакомых с тонким пермским юмором и историей местного солеварения.
