В Пермском крае рекультивация несанкционированных свалок в нынешних ценах обойдётся в 32 млрд рублей. Для понимания: это четверть годового бюджета региона или сумма сопоставимая с кошельком регионального оператора за 10 лет. Пока власти на местах занимаются простой очисткой, которая обходится в разы дешевле рекультивации.
Региональный оператор «Теплоэнерго» и министерство ЖКХ провели пресс-конференцию по итогам первых шести месяцев с начала мусорной реформы в крае. Журналистов заверили, что основную задачу полугодия – охватить население системой сбора мусора – удалось выполнить. Однако намеченный в нормативных документах путь к «здоровой» экологии региона пролегает не так гладко.
По информации краевого правительства, за первые полгода мусорной реформы уже 95% жителей против 60% годом ранее могут централизованно избавляться от отходов в двух тысячах населённых пунктах. Под охватом населения представители коммунальной сферы понимают и сбор в контейнерах и кольцевой метод (машинами по графику). Судя по всему, второй способ используют не в единичных случаях. Ведь контейнеров сейчас в крае только 11 тысяч из общей потребности в 23 тысячи. Жители этим недовольны и не понимают за что им надо платить, так как площадок под мусор у них нет, а график вывоза распечатан лишь где-то в недрах местной администрации.
На контейнеры депутаты Законодательного собрания в прошлом месяце одобрили для «Теплоэнерго» субсидию в 115 млн рублей. А также 37 млн оператор вложит из собственных средств. Субсидия из бюджета – это равнозначное понятие изъятию денег из кармана населения. Недостающие для края контейнеры начнут закупать с августа и закончат в 2020 году. А устанавливать их будут по мере оборудования площадок.
««Контейнеры нельзя бросать в поле, нужны подготовленные контейнерные площадки», – сказал замдиректора «Теплоэнерго» Андрей Красников. – Ждём, когда они будут».
Формирование контейнерной сети отведено на уровень местных властей. На примере Перми ситуация сейчас выглядит так: из закупленных 156 контейнеров только 21 установлен. К общей потребности в контейнерах ещё можно добавить те, что отслужили свой срок. Пластиковые, например, надо менять каждые два года.
Нас касается всё
Корреспондент «Солевара» попросил прокомментировать, почему муниципалитеты края вывозят отходы с несанкционированных свалок по 1200 рублей, хотя с прошлого месяца тариф регоператора вырос до пяти тысяч рублей за тонну.
«Ликвидация несанкционированных свалок – это близкая к нам деятельность, но оттуда выпадает очень много всего», – говорит Андрей Красников. – Помимо самой перевозки и захоронения «Теплоэнерго» несёт затраты на квитанции, инвестиции, закупку контейнеров и так далее. Хотя и «дикими» свалками мы тоже занимаемся. Нас касается всё. Сейчас механизм такой: если собственник за месяц не расчистил землю, то эту работу выполним мы, как региональный оператор, а потом выставим владельцу счёт».
Арифметика получается странная. На закупку контейнеров ГУП только что получил от региона 115 млн., квитанции точно не удваивают затраты. Что же касается инвестиций, то как потом выяснилось никаких серьёзных проектов «Теплоэнерго» не планирует (об это ниже). Пока это больше напоминает монопольно установленный платёж.
Ситуацию с несанкционированных свалок обозначила замначальника отдела реализации программ и специальных проектов минЖКХ Дарья Некрасова.
«Муниципалитеты сейчас пытаются подходить таким образом: договариваются с возчиками, частично [пробуют] что-то вывозить по программам санитарной очистки и благоустройства. Свалки у нас объёмные. Вопрос об их рекультивации стоит давно. Чтобы рекультивировать один гектар такой земли, надо 35 млн рублей. У муниципалитетов денег на это нет».
“Чтобы убрать все яды в земле на месте свалок нужно около 32 млрд рублей, – добавляет Андрей Красников. – Возможно [правительство края] будет запрашивать через министерство деньги федеральной программы «Чистая страна», также есть концессионные механизмы, когда право на рекультивацию и извлечение полезных ресурсов достаётся бизнесу”.
Выживут только трое
Извлечение полезных фракций из мусора – также острая тема. Строительство первых сортировочных станций в постановлении краевого правительства запланировано на 2020 год. То действовать надо уже сейчас, но, судя по всему, действий пока нет. Дарья Некрасова рассказала, что сейчас на бумаге существуют три инвестиционных проекта для деревни Мыльники Кунгурского района, Бардымского района и станции Сафроны, но запустить их не получилось.
” Когда мы начали эти проекты запускать через федеральное министерство, выяснилось, что денег в этом году на это никто не даёт, и пока мы не увидим от федерации определённости, мы ничего сделать не сможем, – посетовала представитель министерства”.
В представлении Андрея Красникова подход ждать федералов, напротив, неверный, так как на рынке есть частные инвесторы. Но для бизнеса пока не хватает налоговых или законодательных стимулов, чтобы предприниматели зарабатывали на извлечении из мусора вторичного сырья, а не на росте тарифа.
«В сортировке мусора на первом месте вопрос не идеологии, а инфраструктуры», – говорит он. – И к нам приходит много инвесторов, готовых хоть лазеры установить, но они просят их вложения внести в тариф для населения. Таким мы говорим: «Хочешь жить на широкую ногу – ходи в ластах».
При этом только в первые полгода работы “Теплоэнерго” получило больше миллиарда рублей субсидий, которые им частями выдавали на покрытие кассовых разрывов — долгов населения и бизнеса. Субсидию бюджету не вернут. Получается, что каждый житель региона уже инвестировал деньги, которые как раз и можно было бы направить на развитие переработки.
Сейчас, пока стимулов и инвесторов нет, ситуация со слов Дарьи Некрасовой выглядит так:
«Создание новых инфраструктурных объектов начинается от 500 млн рублей и выше, и эти деньги лягут в тариф для населения», – говорит она. – Сейчас мы начинаем идеологическую корректировку территориальной схеме [обращения с отходами]. У нас есть выбывающие полигоны и надо заниматься уже созданием новых». Андрей Красников добавляет, что из 19 действующих в крае полигонов к 2021 году будут переполнены все, кроме трёх.
