4 ноября 1994 года на правой нитке Пермского шлюза, входящего в состав Камского гидроузла близ в Перми произошла масштабная авария, которая надолго запомнилась пермякам: буксир-толкач «Дунайский-31», который вел состав из двух барж с грузом минеральных удобрений подошел к правой «нитке» шлюза со стороны водохранилища. На момент аварии расстояние от носовых оконечностей барж до ворот №2, как рассказывали очевидцы, едва превышало 60 метров, движение каравана практически прекратилось. Находящиеся на первой барже члены команды были готовы подать швартовы. В этот момент «раздался сильный треск со стороны вторых рабочих ворот, и их конструкция разломилась на две части».
«Ворота разломились, как булка хлеба»
Грузовой состав вместе с мощным потоком воды понесло в следующую камеру. Потоками воды и ударами барж были разрушены ворота пяти следующих камер. Во время закрытия аварийных ворот произошло короткое замыкание на подстанции Камской ГЭС, – поэтому их «схлопывание» оказалось не полным. После восстановления электроснабжения западной нитки шлюза ворота были окончательно закрыты – на это потребовалось 6–7 мин. Поступление воды из Камского водохранилища прекратилось, и была устранена угроза вероятного затопления части территорий Перми. В результате аварии погибли два человека – рыбаки, которые ловили рыбу в запретной зоне шлюза.
Как эмоционально рассказывал один из очевидцев:
«Наклонились эти две баржи и, как торпеды, проломили все ворота. Ворота были очень старые, все сроки эксплуатации прошли. И они просто разломились напополам – вот так, как булка хлеба. Ворот было семь. Баржи пробили почти все, и только последние оказались самыми прочными – деформировались, но не разломились и удержали огромный поток воды. Иначе он хлынул бы на город».
У страха – глаза велики
В акте расследования ЧП говорилось, что «впервые в практике эксплуатации судоходных сооружений на внутренних водных путях России аварийные ворота в напорном фронте водохранилища были закрыты в потоке при полном напоре. Была устранена угроза катастрофического затопления низжележащих территорий».
СМИ, как всегда склонные к преувеличению, писали, что, если бы не профессиональные действия персонала шлюза, успевшего закрыть аварийные ворота, расположенные ниже последней камеры, «большая часть Перми могла быть просто смыта».
Впрочем, позднее эксперты заявляли, что опасности затопления большей части Перми фактически не существует: верхний бьеф водохранилища находится ниже уровня центра города. Даже в случае теоретического прорыва подтопить, вероятно, может только несколько прибрежных территорий, возможно, Курью и Камскую долину. Вообще же, сооружения Камсого гидроузла – достаточно мощные, шлюзовые каналы самые длинные в Европе – из нескольких секций, а не одной, как на многих других подобных сооружениях. Что же касается пострадавшей в 1994 году ветки шлюза, ее полностью восстановили в 2012 году: с начала реконструкции на западной нитке Пермского шлюза заменены все семь рабочих ворот, обновлено электрооборудование.
Однако своей уникальностью и надежностью Пермский гидроузел, вероятно, во многом обязан скрытой природной «угрозе», которую едва не «прозевали» во время проектирования Камской ГЭС еще в 1930 годы. Что это за опасность? Чтобы выяснить это, стоит вспомнить историю проектирования гидроэлектростанции рядом с Пермью.
Гидротехник Борис Александров – «спаситель» Перми?
Еще в начале 1930-ых годов в Советском Союзе была разработана комплексная схема гидроэнергетического использования бассейна Волги. Одну из крупных гидроэлектростанций планировалось построить в районе Перми. В марте 1932 года Совет народных комиссаров СССР и ЦК ВКП(б) приняли решение о начале проектирования Камской (Пермской) гидроэлектростанции. Для ее строительства была создана организация «Средневолгопермстрой», в 1935 году переименованная в «КамГЭСстрой». Проект станции разработали к 1937 году.
Предварительные работы начались в 1934 роду, но в 1937 году их свернули – выяснилось, что возведение ГЭС по первоначальному проекту рискованно из-за карстоопасных пород на месте строительства. Проще говоря, на месте будущей плотины обнаружили гипсовые пласты, а поскольку гипс легко размывается водой, плотину могло, попросту смыть. Если бы тогда на это не обратили особого внимания, и оставили проект, как есть, начали стройку – Пермь на долгие годы, действительно, могла стать городом, над которым постоянно висит дамоклов меч, вечная угроза нешуточного потопа.
В 1940-е годы проект, по настоянию его разработчика, гидротехника Бориса Александрова, был переработан. Проектировщики отказались от заглубления электростанции в загипсованные грунты. Было решено увеличить количество гидроагрегатов и длину здания ГЭС, совместить его с водосливной плотиной и, для пущей безопасности, построить шестикамерные шлюзы. В результате удалось уменьшить заглубление здания ГЭС с 23 до 9 метров, втрое сократить объем бетонных работ.
Так что именно Борису Капитоновичу Александрову пермяки, скорее всего, обязаны тем, что могут спокойно спать, будучи уверенными, что пермский гидроузел – один из самых надежных в мире, что, кстати, подтвердила и авария 1994 года. «Скорее всего» – потому, что история с гипсовыми грунтами – это лишь версия. Дело в том, что в 1930-е годы строительство могло буксовать 9и буксовало)) не по какой-то одной, а по многим причинам. В том числе – из-за нехватки кадров и дефицита материалов, а также противоречий между ведомствами, ответственными за стройку.
Да, факт, что под створом плотины вдруг обнаружились гипсоносные породы. Вероятно, именно это стало главной причиной переработки проекта. По мнению пермского историка из НИУ ВШЭ Александра Глушкова, такая трактовка «близка к истине». В то же время, «в архивных документах упоминаний об этом не нашлось».
Ну, а что утонуло – то уж утонуло…
В 1945 Госплан утвердил обновленный проект. Впрочем, до конца 1940-ых годов, из-за ограниченного финансирования, в районе будущей ГЭС значительных работ не велось. С 1949 года стартовала активная стадия стройки, летом 1951 года на строительстве станции уложили первый бетон.
В октябре 1953 года Кама была перекрыта, 1 мая 1954 года заработал судоходный шлюз Камского гидроузла, а 18 сентября 1954 года Камская ГЭС дала первый ток.
Затопление, конечно, случилось – но только плановое, при образовании Камского водохранилища. Историки, краеведы, экологи, до сих пор спорят – не слишком ли много потеряло Прикамье, вместе с ушедшими под воду городами, селами, природными ландшафтами?
В зону затопления попали исторический город Дедюхин (возникший как селение в XVI веке при Анике Строганове), «утонувший» вместе со всеми жилыми домами и соляными варницами, а также исторические части городов Усолье, Добрянка и Чермоз, включая несколько крупных промышленных предприятий (Добрянский чугунолитейный и железоделательный завод, Чермозский металлургический завод). В зоне затопления оказались многочисленные памятники истории, архитектуры и археологии. Но в эпоху ударного «социалистического строительства» жалеть о целых городах, ушедших под воду, было не принято.
