Любители кино, посмотревшие историческую драму «Сердце Пармы», могут резонно задаться вопросом о происхождении пермской княжеской династии, представитель которой, князь Михаил, оказывается в фильме в центре противостояния двух миров, двух религий – православия и язычества.
Наместники Перми Великой – местные или «варяги»?
По сюжету исторической экшн-драмы, Михаил Ермолаич – русский аристократ, наместник московского великого князя Василия II в Перми Великой, центром которой в XV веке была Чердынь. Впрочем, версия о русском происхождении великопермских правителей – не единственная. Многие выдающиеся историки XIX – XX веков (в том числе Николай Карамзин, Сергей Соловьев, Василий Ключевский) считали, что, скорее всего, династия пермских князей – это представители местной, коми, знати, которые самостоятельно правили своими родовыми владениями. Причем династия, очевидно, делилась на две ветви – князей Вымских и Великопермских.
«Князья с прозванием собственно Великопермских и Пермских княжили, несомненно, в Перми Великой, в Чердыни, Уросе, Искоре, а Вымские в Перми Вычегодской, в Усть-Выми, что доказывается, кроме исторических данных, самими их прозваниями, – писал в 1892 году пермский историк и краевед Владимир Голубцов. – Но когда и в лице кого совершилось это разделение – сведений до нас не дошло, потому что произошло оно несомненно еще до проповеди св. Евангелия в Пермском крае, а летописи и позднейшие исторические акты сохранили нам лишь христианские имена его прежних владетельных князей, уже с различными фамильными прозваниями.
Относительно происхождения князей Великопермских (будем называть этим общим именем их различные разветвления) и принадлежности их к той или другой человеческой расе, указаний в летописях также не сохранилось, но нахождение этих князей, как и подвластного им народа, еще в половине XV столетия в состоянии язычества, дает нам полное право высказаться, несомненно, за их общее с народом финно-угорское происхождение».
Язычники или христиане?
Рассуждение ученого звучит вполне логично, за исключением одного: пребывание в язычестве большей части народа вовсе не означает, что к «половине XV века» язычниками были собственно князья Перми Великой, даже если они были местными: в истории разных стран и народов есть масса примеров, когда знать принимает новую веру раньше основной массы своих соплеменников. Крещение в первую очередь правителей и их окружения было обычной практикой христианского миссионерства.
Собственно, мнение историков XIX века, о том, что первый известный по имени пермский князь Михаил был, до своего крещения, язычником, основано на сообщении русских летописей: «Лета 1463, Иона, епископ пермский, крести Великую Пермь, и князя их, и церкви постави, игумны и попы». Автор «Истории государства российского Николай Карамзин был уверен, что в этом летописном отрывке речь идет именно о князе Михаиле Пермском, отце другого известного великопермского князя – Матвея Михайловича. Но в том-то и дело, что в самой летописи имя князя, крещенного епископом Ионой, не указано. А древнерусский летописец мог, на отечественный манер, назвать «князем», любого представителя местной коми знати. Хотя, если придерживаться версии, что князь Михаил Пермский (как и вся династия) происходила из коми, то вполне возможно, что правитель с частью своего народа принял крещение от епископа Ионы в 1462 – 1463 годах – в таком случае у него было и второе, языческое имя, которое в источниках не упоминается.
Рукопись, найденная в Усть-Выми
«Переворот» во взглядах на происхождение династии пермских князей произошел в середине ХХ века. Еще в 1927 году коми писатель и краевед Павел Доронин во время поездки по вычегодским селам нашел в Усть-Выми рукописную книгу под названием «Старинная летопись устьвымской, архангельской и благовещенской церкви и царские грамоты». В рукописи находилась копия неизвестной прежде ученым Вычегодско-Вымской летописи, которую начал вести в конце XVI столетия основатель Усть-Вымской Архангельской пустыни Мисаил, и продолжил священник Усть-Вымской Благовещенской церкви Евтихий. Доронин заинтересовался рукописью и скопировал ее. Но только спустя 30 лет, в 1958 году, летопись была опубликована и стала известна широкому кругу историков.
В летописи подробно изложена история Пермской епархии, многие ее записи – уникальны и не имеют аналогов в других летописных источниках. В том числе – авторы проливают свет на происхождение пермской княжеской династии:
«Лета 6959 (1451 год – ред.) прислал князь великий Василей Васильевич на Пермскую землю наместника от роду вереиских князей Ермолая да за ним Ермолаем да за сыном ево Василием правити пермской землей Вычегоцкою, а старшево сына товоЕрмолая, Михаила Ермолича, отпустил на Великая Пермь на Чердыню. А ведати им волости вычегоцкие по грамоте наказной по уставной».
Казалось бы, после этого сомнений не остается: пермская династия – это ветвь удельных верейских князей, рюриковичей, которые, разумеется, были русскими по национальности, и православными от младенчества, так что епископ Иона в 1462 или 1463 году никак не мог «крестить» одного из представителей этой фамилии. Правда, и тут обнаружилась «загвоздка». Дело в том, что ни в каких иных известных исторических документах не упоминаются представители рода верейских князей с такими именами. В середине XV века Верейско-Белозерским княжеством правил внук Дмитрия Донского Михаил Андреевич. Его сын, Василий Удалой, в 1483 году поссорился с великим князем Иваном III, и бежал в Литву к королю Казимиру. После смерти Михаила Верейского в 1486 году, Иван III присоединил Верейское княжество к великокняжеским владениям. Помимо Василия Удалого, у Михаила Верейского был еще младший сын, Иван, но он умер раньше отца, между 1477 и 1483 годами.
Неизвестная ветвь княжеского рода
По мнению историков, разделяющих «московскую» версию происхождения династии пермских князей, Ермолай Вымский и его сыновья, скорее всего, принадлежат к некой боковой, неизвестной нам, ветви рода верейских князей.
Например, пермский историк Владимир Оборин всецело поддержал гипотезу о верейском происхождении пермских князей, считая, что «назначение московского наместника означало мирное включение Перми Великой в состав Российского государства, где уже имелось немногочисленное русское население». В таком случае получается, что епископ Иона крестил именно местную знать и язычников-коми, проживавших в сфере «доступности» для новой великокняжеской администрации (вряд ли бы миссионеры в те времена отважились углубиться в леса и прочие отдаленные места).
Точка зрения Оборина в последние десятилетия прочно утвердилась в исторической литературе. Правда, отдельные ее оппоненты не сдаются.
Например, известный историк русского средневековья Александр Зимин в монографии «Витязь на распутье» (1991) писал:
«Вопрос о происхождении пермских князей неясен. Существует мнение, что они вышли из местной (коми) знати. По В.Н. Давыдову(автор книги «Присоединение Коми края к Московскому государству», 1977 год – ред.), речь должна идти о «представителях» верейских князей. Но у верейского князя Михаила Андреевича никаких родичей Ермолая и «Ермоличей» не было. В.Н. Давыдов считает, что великий князь вряд ли бы назначил наместником в этот отдаленный район представителя местной знати. Ну почему же? Если местная знать была противником врага Василия II Дмитрия Шемяки, то подобное назначение совершенно естественно».
Правда, здесь тоже можно усмотреть логическую неувязку. Вряд ли представители коми знати интересовались политической повесткой Московской Руси, и вообще были в курсе деталей феодальной войны Василия Темного с Дмитрием Шемякой. Представители местной «аристократии», конечно, могли говорить, что всецело поддерживают Василия II против его врагов, но не потому, что хотели оказать военную поддержку (вряд ли местное пермское «войско» представляло серьезную силу), а потому, что сами нуждались в помощи против набегов соседей, прежде всего – вогулов.
«Предпочтительно, но не обязательно»…
В 1997 годуекатеринбургский ученый Евгений Вершинин выступил с новой необычной версией:
«Ермолай – князек с территории Верхнего Прикамья (источники оставляют впечатление, что «гнездо Ермоличей» находилось именно там), по тем или иным причинам крестившийся и искавший покровительства у Москвы. Его коми-пермяцкое происхождение предпочтительно, но не обязательно. По археологическим данным, миграции отдельных групп вычегодских пермян в XII – XIV веках достигала даже Нижнего Приобья. Ермолай мог принадлежать к коми-зырянам, вытесненным сибирскими уграми обратно на западный склон Урала».
Впрочем, у большинства историков эта концепция вызвала скепсис.
«Смелая» гипотеза екатеринбургского историка, опирающаяся только на безымянные источники, «оставляющие впечатление», разумеется, не может вызвать ничего, кроме крайнего удивления», – заявил известный пермский историк Владислав Мухин на научной конференции «Чердынь и Урал в историческом и культурном наследии России» в 1999 году – Приводимые Е.В. Вершининым аргументы, вернее, их отсутствие, не могут служить доказательством местного происхождения этой княжеской династии. Вопрос же о родовой принадлежности пермских князей требует дальнейшего изучения. Для этого следует предпринять усилия для поиска подлинника Вычегодско-Вымской летописи и изучения подробной генеалогии верейских князей».
Так что «тайна» происхождения пермских князей до сих пор окончательно не решена, и ждет своих новых исследователей…
