10 мая 1979 года начались съемки одного из самых популярных телесериалов советской эпохи – «Место встречи изменить нельзя», о послевоенных буднях московского МУРа и розыске таинственной банды «Черная кошка». Сюжет этого фильма, наверное, знает всякий, хотя не каждому любителю кино, известно, что на самом деле, никакой «Черной кошки» не было. Впрочем, ее прообразом стала банда, действительно, наводившая ужас на москвичей в начале 1950-х годов. Найти неуловимых бандитов удалось благодаря нестандартному подходу уроженца Пермской губернии, начальника уголовного розыска Главного управления МВД СССР, Александра Михайловича Овчинникова.
«Черную кошку» они не рисовали, просто – убивали
Первое дерзкое ограбление новоявленная банда совершила 1 февраля 1950 года. В Химкинском районе был убит выстрелом из пистолета милиционер, попросивший предъявить документы трех молодых людей, поведение которых, у входа в местный продмаг, показалось ему странным. Так, с самого «дебюта» бандиты ясно показали, что они – не простые преступники, а опасные, безжалостные отморозки, в любой момент готовые пролить кровь. Они, в отличие от фильма, не оставляли на месте своих преступлений изображения черной кошки. Им не нужен был «фирменный знак» в виде рисунка – для них страшным «почерком» это была сама смерть…
26 марта 1950 года неизвестные преступники совершили налет на промтоварный магазин Тимирязевского района. Угрожая посетителям и продавцам пистолетом, двое бандитов спокойно «упаковали» в сумку 63 тысячи рублей из кассы. Третий стоял у входа – он был в военной шинели без погон и самим своим «армейским» видом внушал прохожим доверие. Уж не этот ли эпизод послужил основой сцены сериала, когда, во время ограбления склада, Шарапов встречает на улице бандита Фокса, но «покупается» на его военную форму и орден на груди?
Кстати, добыча преступников – более 60 тыс. рублей, – была, по тем временам, огромной суммой. При средней зарплате рабочего в 500-550 рублей, новенький автомобиль «Победа» стоил 16 тыс. рублей, «Москвич» – 9 тыс. рублей. Финский домик в Подмосковье стоил около 25 тысяч «кусков», как выражались на своем сленге «граждане уголовники».
После этого банда на несколько месяцев «ушла на дно». Однако уже осенью 1950 года вновь совершила несколько грабежей. 16 ноября 1950 года был ограблен промтоварный магазин Пароходства канала имени Москвы – на 25 тысяч рублей, а 10 декабря – промтоварный магазин в Кутузовской слободе на 62 тысячи рублей.
Сыщикам из МУРа стало ясно – это не заезжие гастролеры, как считалось первоначально. Из показаний свидетелей было известно, что главный бандит – высокий светловолосый парень в коричневом кожаном пальто. Он обычно носил с собой несколько пистолетов, один – марки «ТТ». Его подельника описывали как невысокого мужчину, в телогрейке, – как правило, он складывал в сумку украденные деньги. Третий преступник в свидетельских показаниях выглядел «размыто».
«Товарищ Сталин недоволен криминальной обстановкой»…
11 марта 1951 года был совершен очередной дерзкий налет – на этот раз на пивной павильон на Ленинградском шоссе. В ходе ограбления был убит младший лейтенант милиции, пытавшийся остановить бандитов. От их шальных пуль погиб мастер одного из заводов и два человека получили ранения.
По версии писателя Эдуарда Хруцкого, после этого налета, первому секретарю МГК ВКП (б) Никите Хрущеву позвонил личный помощник «вождя» Александр Поскребышев и сообщил, что «товарищ Сталин недоволен криминальной обстановкой в Москве». Испуганный Хрущев устроил разнос руководству столичной и областной милиции и приказал арестовать руководителей Тимирязевского и Химкинского райотделов как «врагов народа».
Впрочем, банду это не остановило: уже через несколько дней, 27 марта 1951 года, они «взяли кассу» Кунцевского торга, застрелив при этом директора магазина, который вступил в рукопашную схватку с высоким главарем…
Сотрудники МУРа недоумевали: почему на преступников никак не может выйти агентура, почему краденое (иногда бандиты не брезговали вещами, хотя предпочитали забирать только наличные), не «всплывает» у перекупщиков и на черных рынках?
Проникновенная догадка генерала
В марте 1952 года, по инициативе Хрущева, был создан оперативный штаб по розыску банды. Его возглавил комиссар милиции второго ранга, генерал-лейтенант Александр Овчинников.
«Биография комиссара Овчинникова, и типична, и все-таки удивительна, – пишет Ольга Мамонова, автор книги о «последней банде» эпохи Сталина. – Родившись в бедной крестьянской семье в Пермской губернии, он познал и крестьянский труд, и опасности красноармейской службы, и терпение делопроизводителя в отделении милиции. Он знал не просто жизнь, а нашу жизнь – вдоль и поперек. Проработав помощником руководителя наружной службы Свердловской области, в 1942 году Александр Овчинников возглавил Управление уголовного розыска, а в 1949 году стал заместителем министра внутренних дел».
Комиссар обратил внимание сыщиков на важную деталь: в деле загадочной банды никогда не фигурировали ножи, которые считались атрибутом «блатных», и пускались ими в ход при любом подходящем случае, обычно – просто для запугивания своих и чужих. Неуловимые грабители из «банды высокого блондина» использовали исключительно огнестрельное оружие. Потом выяснилось еще одно бандитское «ноу-хау»: бандиты поодиночке приезжали к месту намеченного преступления, и «разбегались», разъезжались на общественном транспорте, тоже по одному. Так что знаменитая машина «Хлеб», в которой банда в полном составе разъезжает по Москве в киносериале Говорухина – это тоже художественный вымысел.
Значит, эти преступники – не из уголовной среды, и с уголовниками не общаются, поэтому их и не может найти агентура, – предположил Овчинников, и не ошибся.
«Мы этих грабителей ищем среди неблагонадёжной публики, а они могут вести себя в своем поселке, на улице так, что у местных работников не возникает ни сомнения, ни желания считать их участниками дерзких преступлений, – сказал коллегам Александр Михайлович. – Кроме того, все они могут иметь неплохие характеристики. Например, прилично работают, учатся, занимаются спортом. Мне кажется, надо начать с проверки, нет ли где в наших подразделениях еще каких-то сигналов».
Это изменило подход к розыску, но не гарантировало скорого успеха. Выйти на бандитов удалось лишь спустя почти год, в январе 1953 года. При нападении на сберкассу в Мытищах, преступники допустили роковую для себя ошибку, и не перерезали сразу телефонные провода, как всегда делали это. Одна из кассирш успела нажать «тревожную» кнопку, и налетчики тут же услышали телефонный звонок – от дежурного из отделения милиции. У грабителей хватило наглости не только взять трубку, но и в ответ на вопрос – «это сберкасса»? – ехидно ответить – «нет, стадион». К тому же, в ходе бегства один из преступников потерял калоши, в которых четко «пропечатался» рисунок подошвы его ботинок.
Вскоре сыщики догадались, что «шутка» бандита не была случайной: большинство налетов совершались неподалеку от стадионов – «Мытищи», «Динамо», «Тушино»…
Бандиты – «передовики» и «активисты»
Предположили, что, по крайней мере, часть членов шайки, имеют отношение к одной из подмосковных спортивных команд. Было решено обращать пристальное внимание на все необычные события около стадионов, с участием спортивных молодых людей. И вскоре один из членов банды попался: желая похвастаться перед приятелями, он купил возле стадиона в подмосковном городе Красногорске целую бочку пива и на улице угощал всех желающих – поведение, нетипичное для простого советского работяги. «Щедрой душой» оказался комсомольский активист Вячеслав Лукин, хоккеист местной заводской команды.
Изучив связи Лукина, сыщики выяснили, что он дружит с мастером Красногорского механического завода (КМЗ) 26-летним Иваном Митиным, и рабочим Федором Базаевым – тоже игроком красногорской хоккейной команды.
Работники МУРа осмотрели следы Лукина и Базаева на снегу возле стадиона в Красногорске. Ботинки Лукина оставляли за собой след, похожий на тот, что отпечатался в потерянных преступником калошах. Впрочем, выслушав сыщиков, генерал Овчинников решил, что, кроме следов, и предположений, нужны более весомые доказательства. Решено было выбрать несколько человек из очевидцев преступлений, хорошо запомнивших налетчиков и втайне «показать» им Митина, Лукина и Базаева.
«Мы привезли в Красногорск двух очевидцев разных нападений, – вспоминал Игорь Дмитриевич Скорин, в то время – замначальника уголовного розыска Московской области. – Вся троица оказалась среди многочисленной толпы молодежи у ледяного поля. Их отлично рассмотрели свидетели и с уверенностью заявили, что Митин – тот, кто был в кожаном пальто, хотя на нем в это время была добротная шуба. В Лукине оба узнали преступника в телогрейке, складывавшего в свою сумку деньги из кассы.
Теперь мы знали всех преступников, оставалось их только задержать. Овчинников приказал брать всех бандитов одновременно на рассвете. Операция была проведена точно по задуманному плану, без жертв и стрельбы. Под утро всех задержанных доставили в МУР, разместили в разных кабинетах и начали допрашивать. Здесь мы ещё раз убедились, как правильно охарактеризовал бандитов Овчинников ещё задолго до задержания. Они и впрямь не подходили под обычную схему, под ту мерку, по которой их искали».
Вскоре, всех участников банды, бывших и действующих, всего 12 человек, арестовали. В том числе – ближайшего помощника Митина, гравера все того же КМЗ, Александра Самарина, победителя социалистического соревнования. Незадолго до ареста Митина с завода ушло в Москву представление на его награждение как «ударника производства» орденом Трудового Красного Знамени…
А прототипы кто?
В ходе следствия бандиты открыто признались во всех совершенных преступлениях. Удалось доказать, что на счету банды было 28 разбойных нападений, 11 убийств, 18 раненых. За время своей преступной деятельности Митин и его сообщники награбили более 300 тысяч рублей.
Бандиты получили по заслугам: суд приговорил Митина и Самарина к расстрелу, остальных участников банды – к длительным срокам заключения. Например, «хоккеист» Лукин был приговорен к 25 годам лишения свободы и вскоре после отбытия наказания умер в 1977 году…
Хорошо известно, что прототипом Глеба Жеглова в знаменитом сериале стал реальный сотрудник милиции Станислав Жеглов, а прототипом Владимира Шарапова – капитан милиции Владимир Арапов, который участвовал в задержании, в 1953 году, «спортсмена» Лукина и рассказавший писательнице Ольге Мамоновой многие подробности дела «Митинской» банды. Но вот человеку, сыгравшему в поимке бандитов ключевую роль, генералу Александру Овчиннику, не довелось стать прототипом кого-нибудь из героев, ни в книге Вайнеров «Эра милосердия», ни в фильме Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя». Возможно, работая над романом, писатели просто не знали о существовании этого генерала, курировавшего всю работу оперативников, и о его заслугах в раскрытии одной из самых дерзких и кровавых банд советской эпохи…
